Анна Ивановна Остославская (упомянутая выше) – родная прабабушка поэта – вышла замуж за священника, протоиерея Василия Корнильевича Фролова. Он был сыном полкового лекаря и гласного Херсонской городской думы. О братьях и сестре Василия Фролова сохранилась следующая информация: «В семье Фроловых было пятеро сыновей и одна дочь (ее имя до нас не дошло).Самый старший- Иван - родился около 1850 года. Окончил юнкерское училище. В русско-турецкую компанию 1877 года был офицером русской комендатуры острова Крит. Во время Первой мировой служил в 60 Замостском пехотном полку. Стал полковником действительной службы, при отставке генерал-майором. Участвовал в белом движении. Второй сын Корнилия Александровича – Константин - в жизни устроился совсем по-другому. Обладая блестящим образованием и обаятельной внешностью, он был любимцем многих представительниц прекрасного пола. Богатые и знатные дамы в Одессе и Херсоне относились к нему с редкой благосклонностью. На одной из них он женился. Его избранницей оказалась вдова-миллионерша французского происхождения Берже де Безансон. Большую часть своей жизни Константин Корнильевич прожил в роскоши и увеселениях. Еще один сын Корнилия Фролова - Георгий - был капитаном русской армии и белой гвардии. Жил в Херсоне и Одессе. В 1919 году расстрелян большевиками. Он имел репутацию благородного человека и храброго офицера. Своих солдат любил, за чужие спины в бою не прятался, за святое дело умереть не боялся, по тому, может быть, и ушел слишком рано. Двое сыновей Корнилия Фролова стали богословами. Павел - законоучителем Одесского кадетского корпуса, а Василий- протоиереям, настоятелем прихода в Старой Збурьевке» [28].
От брака Анны Ивановны Остославской и Василия Корнильевича Фролова родилось пятеро человек детей. Вот как говорится в статье «История Остославских» о старшем из них – Борисе: «Среди херсонских дворян и почетных граждан Фроловых, являющихся потомками Остославских в своих младших коленах, следует упомянуть прежде всего о Борисе Васильевиче Фролове. Он родился недалеко от Херсона в селе Збурьевка около 1888 года. Закончив 7 классов Второй херсонской гимназии, поступил в юнкерское училище. Впоследствии стал офицером, служил в чине поручика в Херсонской комендатуре, Во время гражданской войны участвовал в белом движении. В 30-ые годы Борис Васильевич окончил медицинский институт и стал врачом-стоматологом. Участвовал в Великой Отечественной. Демобилизован в звании майора военно-медицинской службы. После войны возглавил Областную Ивано-Франковскую стоматполиклинику. Награжден Орденом Ленина и званием «Заслуженный врач УССР» [27].
Второй брат – Сергей – тоже родился в Збурьевке. Он окончил Санкт-Петербургский политехнический институт с отличием по специальности «инженер-судостроитель». Во время Первой мировой войны был призван на военно-морской черноморский флот. В 1919 году он ушёл на своём карабле во Францию, в город Марсель. По пути он заразился брюшным тифом и вскоре умер.
Старшая сестра – Евгения – вышла за муж за горного инженера Евгения Андреевича Тропина – потомка купцов Тропиных, основавших в городе Херсоне известную больницу - «Тропинку».
Младшая сестра – Юлия (родная бабка поэта) – вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова.
М.Н.Иванов происходил из учительской среды. Его отец был последним (перед 1917 годом, т.е., перед развалом Российской Империи) инспектором Херсонского ремесленного училища.
Об отце Павла Иванова-Остославского мы располагаем следующей информацией: «От брака Юлии Васильевны Фроловой и Михаила Николаевича Иванова в 1923 году родился сын - Игорь. В 1944 году он был мобилизован в советскую армию. Служа в Таганрогской пехотной дивизии 5-ой Ударной армии ген. Берзарина, участвовал в Яссо-Кишеневской операции. Был дважды ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени и орденом Красной Звезды (а в наше время еще и орденом «За мужество»). В 1945 году демобилизован. После войны Игорь Михайлович Иванов был репрессирован «за социально чуждое происхождение». В 1962 году окончил Ивано-Франковский мединститут. В 1980 защитил кандидатскую» [27].
В конце 1991 года в Херсоне возникло Херсонское губернское дворянское собрание – Союз потомков российского дворянства. Отец автора – Игорь Михайлович Иванов – в начале 1992 года был избран его вице-предводителем.
Предки поэта по материнской линии происходили из Сибири (по линии деда). По линии бабушки они вели родословную из Польши, точнее, из Варшавы. О предках своего деда по материнской линии поэт написал следующее: «Предки моей мамы по мужской линии Мадыкины – родом из Сибири. Её дед, Иван Федотович (Фёдорович) был богатым крестьянином-единоличником. Имел где-то под Красноярском собственные земельные угодья и мельницу. Во время Русско-Японской войны был матросом и участвовал в Цусимском сражении. Попал в плен к Японцам. Потом вернулся в Россию. Участвовал в Первой Мировой. Во время Гражданской помогал продовольствием армии А.В.Колчака. В 30-е годы был репрессирован органами НКВД как белогвардейский пособник. Его сослали на Игарку, за полярный круг. По дороге он отморозил обе ноги и вскоре умер. Произошло это в 1942 году. У Ивана Федотовича (Фёдоровича) Мадыкина было трое сыновей: Сергей (окончил факультет восточных языков Иркутского госуниверситета, старший лейтенант саперного батальона, погиб на восьмой день войны), Михаил (служил в автомобильных войсках, прошёл всю войну и вернулся домой) и Александр (замдиректора Херсонского ХБК, инженер-капитан, кавалер ордена «Трудового красного знамени») – мой родной дед» [29].
О предках поэта по линии матери его матери известно следующее. Они первоначально были Варшавскими мещанами. В самом начале XX века они переехали в Брест-Литовск. Прабабушка поэта Анна Степановна Нецкович вышла замуж за Михаила Сацевич – железнодорожного служащего. От этого брака родилась бабушка поэта – Мария Михайловна Сацевич и её родная сестра – Вера Михайловна Сацевич. Около 1910 года семья Сацевичей переезжает в Харбин (Китай). Причиной переезда стали экономические факторы. В Китае жизнь была значительно дешевле, чем в Европе. В 30 г. XX века Мария Михайловна Сацевич со своей матерью и сестрой переехала в Томск. Там она поступила в университет на медицинский факультет. Посколььку через несколько лет университет перевели в Новосибирск и сделали самомтоятельным мединститутом, то М.Сацевич переехала в Новосибирск. Там она познакомилась со своим будущим мужем Александром Ивановичем Мадыкиным. А.И.Мадыкин был крупным Новосибирским инженером. Он занимал ряд руководящих должностей в этом городе. Во время Великой Отечественной Войны он служил в должности помощника командира строительной бригады по техчасти. Находился в звании капитана. После войны он восстанавливал разрушенное хозяйство в Ростове-на-Дону. Потом его перевили в Херсон. В этом городе он стал главным инженером и управделами строящегося ХБК.
Мать поэта родилась в Новосибирске в 1938 году. Десятилетку окончила в Херсоне. Потом окончила Одесский строительный институт, и стала работать в инженерских должностях в Гипрограде, позднее, в Сельхозпроекте. В 1992 году вышла на пенсию.



I.1.Б Жизнеописание
Павел Иванов-Остославский (журналист, историк, краевед, публицист, общественный деятель;с 2004 года руководитель херсонских областных филиалов Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины; главный редактор поэтического альманаха "Млечный Путь"; член Межрегионального союза писателей Украины; член Союза русских журналистов и литераторов Украины, член Конгресса русскоязычных литераторов Украины; лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "за аристократизм творчества" (2005 год); лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилева за поэтический сборник "Святилище огня"(2006 год); председатель жюри Открытой независимой литературной премии Арт-Киммерик (2008 год) родился 12 января 1978 года в Херсоне, на Украине. Воспитывался в двух детских садах, учился в 36 школе. В своих мемуарах «Последний рубеж или Мне не страшно умирать» автор подробно рассказал о своём детстве. Мир детских воспоминаний автора наполнен различными впечатлениями и красками чувств: «Помню я себя лет с четырёх. Помню большое окно в нашей с мамой спальне. Оно выходило на улицу Черноморскую (в Херсоне). Помню, в окне был вид на дальние девятиэтажки. Их торцы были украшены первомайскими плакатами, на которых рабочий и крестьянка - радостные и дебелые - поздравляют друг друга с праздником. Отлично помню родителей моей мамы: дедушку Александра Ивановича Мадыкина и бабушку Марию Михайловну Сацевич. Дедушка в моем детстве всегда олицетворял собой мужественность, ум, силу и практичность. Он сумел устроиться в жизни так, что члены его семьи никогда не испытывали особых затруднений ни с жильём, ни с престижной работой, ни в развлечениях» [36].
В жизни будущего поэта всегда огромную роль играла художественная литература. Он сформировался как поэт далеко не в последнюю очередь благодаря влиянию деда по материнской линии – человека образованного и читающего. Литературную эволюцию автора может проиллюстрировать следующий случай: «Бывало, выезжая на дачу, маленький Павел с дедом усаживались по удобнее на лавочку и активно обсуждали сказки А.С.Пушкина, которые дед читал своему внуку регулярно. Волшебные и загадочные истории завораживали будущего поэта. Его детское воображение рисовало красочные картины из жизни царя Салтана, царевича, подстрелившего коршуна, трёх красавиц, прявших пряжу под окном в царских палатах. Тридцать три богатыря, выходящие из морских глубин, вызывали в душе будущего поэта невообразимый восторг и удивление. Конечно же, самыми притягательными образами сказок Пушкина были Царевна-Лебедь и Спящая Красавица. Именно эти два персонажа возбудили в душе маленького Павла интерес к женской красоте, окруженной флёром загадочности, мистики и аристократизма. Будущий поэт не раз задавался вопросами: «Как Пушкину удалось так красиво описать женскую прелесть? Что он сделал для этого? А может быть и я когда-нибудь так смогу?». Слыша иногда от внука такие вопросы, А.И. Мадыкин только подшучивал: «Ты, главное, ткачихе и поварихе со сватьей бабой Баборихой в лапы не попадись, а то, бывают хищницы всякие… » [23].
Художественная фантазия поэта стала развиваться ещё с раннего детства. Он, ещё будучи совсем маленьким ребёнком, уже стал развиваться как творческая и оригинальная личность. Вот как сам поэт описывает игру своей фантазии в пяти-шестилетнем возрасте: «Однажды дедушка Александр читал мне поэму Пушкина «Руслан и Людмила». Время было уже позднее, и я в какой-то момент стал засыпать. И вот слышу сквозь сон:
- Там днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом...
Дедушка заметил, что я дремлю, и говорит:
- Да ты меня не слушаешь. Он решает повторить фразу, прочитанную последней, и я снова слышу:
- Там днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом...
В моей голове эта фраза, видимо, крепко отложилась, записалась на подкорку, как говорится. На следующий день я у бабушки Маши спрашиваю:
- Бабушка, а кто такой Катучёный?
- Да нет такого, отвечает она,- есть только кот учёный.
Но я стал её уверять, что Катучёный – это персонаж сказок Пушкина и, что дед про него мне вчера читал. Тогда бабушка спросила:
- И как же он, по-твоему, выглядит?
- Катучёный – это один из невиданных зверей, о которых упоминается в предисловии к Руслану и Людмиле,- сказал я.
И вдруг я представил себе этого странного зверя - Катучёного. У него не было никаких лишних рогов или крыльев, по виду он напоминал обычного жирного кота, но морда его мне представилась необычайно широкой и щекастой.
- Катучёный,- сказал я бабушке Маше,- это кот профессорского вида!
Услышав такое от меня, она очень смеялась.» [36].
Будущий автор, находясь ещё достаточно в нежном возрасте, уже задумывался над философскими вопросами. Даже в раннем детстве они волновали его душу и воображение: «Первое моё впечатление от жизни – стихийность. Года, пожалуй, в четыре, а, может быть, и раньше, я вдруг подумал: «Что это такое, жизнь? И вообще, куда я попал?» Жизнь сразу показалась мне хаотичной, какой-то безначальной и бесконечной, стихийной, полной случайностей, а ещё – несправедливой... «Человеческий мир устроен по законам здравого смысла и рассудка, а не доброты и милосердия,- вдруг решил я… ». Иногда мироустройство мне казалось абсурдным и очень жестоким, но разобраться во всём этом, будучи четырёхлетнем ребёнком, я, конечно, ещё не мог... » [36].
Семья матери поэта держалась на строгих моральных установках. Главой семьи был дед. Он старался воспитать внука в традициях «домостроя», «крепкой руки». Вот, как пишет об этом сам поэт: «Воспитание, которое мне пыталась дать мамина семья, было построено на практичности, рациональности, уме, спартанстве. Не даром, дедушка Саша был прирождённым стратегом, добытчиком и бойцом. Всё он делал по уму и расчёту. Во всем у него присутствовал анализ ситуации, знание людей, жизненный опыт, учёт и амортизация возможных рисков. К этому всему он старался приучить и меня. Но, как говорится, не тут-то было… Я оказался человеком малопригодным к восприятию дедушкиных жизненных установок… » [36].
Воспитание, получаемое в материнской семье, вошло в некоторое противоречие с теми жизненными установками, которые поэт получил в семье своего отца: «Отец (Игорь Михайлович Иванов) воспитывал меня совершенно по-другому. Я почти не слышал от него слов о том, что мужчина должен быть борцом за свои интересы и интересы своей семьи, что он обязан много зарабатывать, побеждать конкурентов в борьбе за лучшее место под Солнцем, вгрызаться в жизненные блага, бороться за женщину и т.д. Папины мировоззренческие установки всегда были абстрактны и направлены на достижение морально-этических и чувственных идеалов. Папа учил меня быть человеком Чести. Он прививал мне благородство, милосердие, доброе отношение к людям и животным, воспитанность, стремление к аристократизму и совершенству во всём. Он говорил о том, что следует всегда выполнять свой долг, помогать ближним своим, быть милостивым и великодушным человеком. Отец учил меня священному отношению ко всему прекрасному, изящному, утончённому. Он очень радовался, когда у меня стали получаться настоящие, хорошие стихи. Он хотел, чтобы я стал врачом, но, когда я определился с профессией не в пользу медицины, а в пользу литературы, не очень-то и огорчился. Он только покачал грустно головой и сказал:
- У каждого человека свой путь. Суждено тебе быть поэтом, будь им, ну, а как станешь зарабатывать себе на хлеб, это другой вопрос. Поживём, увидим…» [36].
Учёба в школе стала для будущего поэта трагическим периодом в жизни. Маленькому Павлу приходилось постоянно бороться со школьным хулиганьём. Разгул хулиганства и непослушания в школе был велик. Постоянно случались драги, происходили издевательства учеников старших классов над младшими учащимися, учителя предъявляли повышенные требования к знаниям детей по точным предметам (школа имела математический уклон), в школе царила атмосфера идеологического диктата, авторитаризма, самодурства. Конечно же, в таких условиях Павел Иванов-Остославский учиться не мог. Он старался бывать в школе как можно реже, а предметы изучать по возможности дома.
Одним из самых любимых предметов, изучаемых в школе, было для Павла Иванова-Остославского история. Он испытывал совершенно радостные, сказочные, феерические чувства, когда бывал на экскурсии в историческом музее или когда проходил по улице Суворова мимо красивых старинных зданий. Маленький Павел любил заниматься исторической реконструкцией. Поскольку делать настоящее оружие, мундиры и амуницию не было денег, но что-то созидать на исторической почве всегда очень хотелось, он придумал особого вида солдатиков. Потом он начал их раскрашивать – рисовать на них военную униформу, знаки различия и награды. Это занятие было очень интересным, поэтому за игрой в «историю» и «войну» он мог проводить часами. Об этом он с увлечение пишет в своих мемуарах: «В детстве я любил заниматься военно-исторической реконструкцией. Поскольку, конечно делать настоящие военные мундиры, амуницию и оружие было очень дорого, да и сложно, а чем-нибудь военно-историческим заниматься всё-таки страсть, как хотелось, я сам начал придумывать солдатиков, а потом раскрашивать их цветными карандашами строго в соответствии с историческим каноном. У меня были пластмассовые покупные солдатики, были и металлические матросы с кораблями разных типов. Они мне нравились, однако у них был один существенный недостаток: их никак нельзя было совершенствовать. Я начал вырезать антропоморфные фигурки из бумаги или картона. Они не очень, может быть, походили на людей, но, главное, что они имели большую и удобную поверхность, чтобы можно было рисовать на них погоны, ордена, аксельбанты и прочие элементы военного мундира. Я стал подробно изучать униформу русской царской армии рубежа ХIX-XX веков. У меня она вызывала восторг, особенно гвардейские мундиры с эполетами. Я сделал так же некоторое количество человекообразных фигурок в немецкой серой форме «мышиного» цвета. После этого устраивал ролевые игры: на кровати пытался воспроизвести Брусиловский прорыв. Подушка у меня символизировала Карпатские горы, складки помятого одеяла тоже служили различными географическими объектами – то руслами рек, то линиями окопов. Из техники были у меня бронемашина-амфибия с двумя ракетами и танк Т-34 с электрическим двигателем, но они принадлежали к другим эпохам, и в общую картину происходящего явно не вписывались. Впрочем, палить из советской бронемашины образца где-то 70- годов по отступающим цепям немецкой пехоты времён 1916 года тоже было интересно» [36].
Автор читал много книг по истории. Литература о прошлом человечества неизменно доставляла ему удовольствие, радость познания мира и ухода от реальности. Вот, как пишет об этом он сам в мемуарах: «Уже ближе к юности я стал очень увлекаться медиевистикой. Читал разные исторические книги о временах средневековья, о рыцарских поединках, крестовых походах, аристократических обычаях царивших в Западной Европе тех времён. Мне в руки попалась книга, которая называлась «1185-й год». Кто был её автором, я, честно говоря, уже и не помню (кажется, Виктор Можейко), но мне она понравилась тем, что в ней давался широкий обзор исторических событий в мире во второй половине ХІІ века. Средневековая Япония, древнерусский князь Игорь, идущий в поход на хана Кончака, немецкий король Барбаросса, утонувший в горной речке в Калинизийской Армении, завоевания крестоносцев в Передней Азии, борьба за Иерусалим, история Византии – всё это описывалось в книге и давало обширнейшую пищу для моей фантазии и мечтательности» [36].
Уже примерно в десятилетнем возрасте автор впервые почувствовал острую тягу к литературному сочинительству. Он начал писать маленькие прозаические наброски. Первые его рассказы были написаны на историческую тематику и чем-то по сюжету и фабуле напоминали романтико-приключенческий боевик с элементами любовной драмы. Эти рассказы были написано под влиянием фильма режиссёра Светланы Дружининой «Гардемарины, вперёд!».
Первые серьёзные поэтические опыты автор предпринял в 1995 году. 6 Января он написал стихотворение о коте Сигизмунде, который жил в семье автора. С этого момента можно начать отсчёт творческой жизни автора.
В 1995 году Павел Иванов-Остославский оканчивает вечернюю школу, в 1996 подготовительные курсы Херсонского государственного педагогического института и поступает на первый курс этого учебного заведения.
Обучаясь в ХГПИ (впоследствии ХГУ), автор проявил блестящие учебные и научные способности. Он стал одним из лучших студентов своего ВУЗа. Знающие люди ему прочили блестящую научную карьеру. Преподаватели приглашали его учиться у них в аспирантуре, доверяли ему в качестве эксперимента читать вместо себя лекции и принимать у студентов семинарские занятия и это притом, что тогда он обучался только на первом курсе. Вот как сам автор рассказывает о своей университетской учёбе в мемуарах «Последний рубеж или Мне не страшно умирать»: «Из-за моего неуёмного желания ответить на все вопросы преподавателей, везде успеть и быть первым во всех делах учёбы мои отношения со студентами-одногруппниками складывались порой не по-хорошему. Девчонки, которые учились вместе со мной, стали на практических и семинарских занятиях устраивать на меня целые облавы. Происходило это примерно так. Преподаватель спрашивает студентов в течение одной пары в соответствии с заранее известными вопросами. Обычно, на одно семинарское занятие таких вопросов приходилось 7-12, в зависимости от их объёма и сложности. Преподаватель, как правило, сначала вызывает добровольцев. Иногда, студенты желающие отвечать по своей доброй воле, находятся. Если предмет сложный или подразумевающий овладение большим объемом информации, желающих отвечать нет. Тогда преподаватель требует, чтобы ответили те студенты, которых вызывает он принудительно. Так протекали практические занятия в тех академгруппах, где не учились такие студенты, как я. В моей же группе всё было совсем по-другому. Преподаватель оглашает первый вопрос, на который он хотел бы услышать ответ добровольца. На этот вопрос вызываюсь отвечать я. Поскольку я излагал материал всегда на память, не по бумажке, правильно и красиво строил фразы и использовал в нём дополнительные материалы, а не только конспект, который начитал накануне профессор, то мой ответ занимает как раз полпары, если не больше. Преподаватель в конце концов благодарит меня за замечательную лекцию, ставит в журнал «отлично» и садит на место. Потом он оглашает следующий вопрос, на который он хотел бы услышать добровольный ответ студентов. На второй вопрос опять вызываюсь отвечать я. Иногда мне разрешали ответить и на него. Если преподаватель говорит мне «пожалуйста», я без запинки отвечаю и на второй вопрос. Естественно, что кроме меня на данном семинаре ещё кто-то из студентов себя хочет показать. Поэтому, когда мне разрешалось отвечать на семинаре большие темы или несколько тем одновременно, студенты поднимали настоящий бунт. Не давали мне подойти к кафедре, первые до неё добегали и, обложившись конспектами и учебниками, излагали тему, подглядывая в тексты и совершенно не обращая внимания на то, что преподаватель вызвал меня. Я, конечно, против этого публично протестовал, апеллировал к преподавателю, ведущему занятие, и требовал восстановления справедливости. Девчонки-студентки на меня за это «шипели», а потом ещё и придумывали мне всякие «интересные» прозвища. Например, наша староста Наташка Глазова, которой я особенно мешал учиться, стала называть меня «букой» и «непризнанным гением» (это она так кокетничала)… » [36].
Период учёбы в ВУЗе стал звёздным периодом в жизни Павла Иванова-Остославского.
В 2002 году автор окончил ВУЗ. Началась его взрослая, зрелая жизнь.
С конца 2002 года автор начинает активную общественно-литературную деятельность. В 2003 году он издаёт свой первый поэтический сборник «Святилище огня», в 2004 – второй сборник «Ты и Я», в 2005 – общий с Натальей Кислинской сборник «Избранный произведения», в 2006 году выходит в свет книга «История Остославских», которая является плодом совместного творчества Павла Иванова Остославского и Натальи Кислинской. В 2005 году автор переиздал сборник «Святилище огня». Теперь эта книга увидела свет в цветной обложке.
В 2003 году автор становится членом Херсонского литературного клуба «Млечный Путь». В 2004 году автор был избран главным редактором одноимённого клубного альманаха. В том же году Павел Иванов-Остославский женился на поэтессе, художнице, председателе клуба «Млечный Путь» Наталье Кислинской.
В 2005 году Вышел в свет первый номер альманаха «Млечный Путь». Он стал как бы общим детищем литературной четы.
В 2004 году Павел Иванов-Остославский организовал Херсонскую областную организацию Международной ассоциации русскоязычных литераторов. С президентом МАРЛ Вадимом Анатольевичем Булатовым (Кисляком) автор познакомился в интернете. В 2004 году В.А. Булатов (Кисляк) (Вадим Анатольевич Кисляк (Булатов) – известным российским литератором проживающим в Воронеже) приехал в Херсон. Он принял Павла Иванова-Остославского в члены МАРЛ и предложил ему возглавить Херсонский областной филиал этой писательской организации. Павел Иванов-Остославский согласился.
За четыре года (с 2004 по 2008 год) поэт создал филиал МАРЛа, приняв в его ряды около тридцати херсонских авторов, чьё творчество хотя бы в какой-то мере заслуживало внимание. Действительными членами этой организации стали: Наталья Кислинская, Александра Барболина, Юрий Несин Николай Довгай. Поэт ввёл в своей организации несколько категорий членства (в МАРЛе разделение членов на разные категории членства принято до того не было). Помимо действительного членства было введено ассоциированное членство. Кроме того, некоторые литераторы, вошедшие в Херсонскую областную организацию МАРЛ, стали членами-корреспондентами и гостями организации. Разделение всех литераторов на разные категории членство было обусловлено очень большими различиями в их писательском уровне. Нельзя было слабых писателей или поэтов ставить на одну доску с талантливыми или просто способными авторами.
В 2004 году в Днепропетровске возник Союз писателей Юга и Востока Украины. Автор познакомился с одним из организаторов СПЮВУ Алексеем Тарасовым. Тарасов был полномочен принимать в Херсоне членов в свою писательскую организацию. Из всех членов Херсонской организации СПЮВУ самым авторитетным и талантливым с точки зрения Днепропетровского правления был признан Павел Иванов-Остославский. Ему-то и было поручено сформеровать Херсонскую областную организацию СПЮВУ. Он это сделал с успехом. В эту чисто русскую, великодержавно-монархическо-патриотическую организацию вошли многие члены МАРЛа и литературного клуба «Млечный Путь».
Тогда в писательской среде Херсона звучали вопросы: «Зачем создавать две одинаковых литературных организации областного подчинения, обладающих одними же и теми руководящими органами? Есть ли в этом смысл?». Смысл в этом безусловно был.
МАРЛ – это писательская организация подчёркнуто интерналистического толка. Она была не только литературной, но и читательско-культурологической. В неё входили и распространители литературы. СПЮВУ – это творческий союз, который был создан в первую очередь, как писательская организация русских профессиональных литераторов Украины. Это была узко-корпоративная структура, защищавшая прежде всего свою литературные и этнические интересы.
В 2008 году Павел Иванов-Остославский снял с себя полномочия руководителя Херсонской областной организации СПЮВУ.
Поскольку костяком областных организаций МАРЛ и СПЮВУ был литературный клуб «Млечный Путь», то силами именно этой творческой организации и проводились в Херсоне все мероприятия Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины. Павел Иванов-Остославский, Наталья Кислинская, Александра Барболина, Юрий Несин, Екатерина Демидова и другие неоднократно брали участие в текущих заседаниях, в литературных разборах стихотворений различных авторов (в том числе и своих собственных), организовывали и проводили праздничные концерты посвященные Международному празднику всех влюблённых (ко Дню св. Валентина), празднику 8 Марта, к Международному дню поэзии, ко Дню Защитника Отечества. Было осуществлено несколько литературно-музыкальных концертов в Херсонских средних школах. Активная и осмысленная литературная деятельность продолжалась бы и дальше, если бы не трагические события из-за которых, и областная организация МАРЛ, и областная организация СПЮВУ, и клуб «Млечный Путь» распались, полностью прекратив своё существование. Во все эти организации, как уже нами было сказано, входили одни и теже люди, поэтому, когда отношения между ними были до последней крайности испорчены, все литобъединения прекратили своё существование. Причины их распада совершенно не были связаны с творческими вопросами, с литературной конкуренцией. Напротив, все авторы сохранили друг к другу чисто «литературное» уважение, но на человеческом уровне связи между литераторами были совершенно разорваны. Не считая возможным более заниматься литературно-административной деятельностью, Павел Иванов-Остославский снял с себя полномочия руководителя литорганизаций.
В 2008 году поэт предпринял, очевидно, последнюю попытку стать организатором литературного процесса на Херсонщине и вообще на Украине. Он организовывает Всеукраинскую независимую литературную премию «Арт-Киммерик». Он стал председателем жюри премии, обеспечил материально её призовой фонд, организовал приём конкурсных стихов в интернете. На вручение наград приехало менее половины лауреатов и финалистов (дипломантов) «Арт-Киммерика». Павел Иванов-Остославский посчитал свою литературную затею несостоявшейся, и в 2009 году мероприятия, связанные с отбором произведений и с награждением участников, не провёл. Таким образом, литературная премия «Арт-Киммерик» перестала существовать.



I.2 Периодизация творчества
Всё творчество Павла Иванова-Остославского можно разделить на три периода. Первый период: 1995-1997 годы. Время становления автора как литературной личности. Годы литературной учебы. Большинство стихотворений, написанных в этот период, а также, дневники и ранняя проза, были уничтожены самим автором. Дошедшие до читателя стихи, были включены в первый сборник «Святилище огня».
Второй период: 2000-2003 годы. Время зрелого творчества. В эти годы Павел Иванов-Остославский проявился как поэт-символоромантист, мастер художественного слова, яркий и самобытный литератор. Создание сборников «Святилище огня», «Ты и Я» и частично «Плоды терновника».
Третий период: 2003-2010 годы. Время затухания в творчестве автора символоромантистских тенденций и переход к реализму, создание поэтических переводов с украинского, постепенный отказ от собственной тематики и проблематики.


I.3 Творческий метод
Павел Иванов-Остославский является поэтом-символистом (правым символистом, символоромантиком). Термин Символоромантизм был придуман самим поэтом. Символоромантизмом он назвал правый уклон классического символизма. Лучшие стихи поэта, стихи, написанные в период расцвета его творчества являются символоромантическими. В его творчестве Символоромантизм получил наибольшее развитие, проявился самым ярким и полным образом. Творчество Павла Иванова-Остославского стало полюсом творческого притяжения для Анатолия Осипова, Натальи Кислинской, Александры Барболиной, Всеволода Дзешульского, Игоря Иванова – поэтов, в произведениях которых отразился Символоромантизм в той или иной степени.
Важнейшими художественными особенностями Символоромантизма являются: мистицизм (в том числе и религиозный), утончённость, благородство, возвышенная эмоциональность, аристократизм, преклонение перед памятью о предках, монархизм, мотивы Вечной Женственности и Красоты, воинственная интеллигентность, «многослойность», «многомерность» структурно-тематического построения стихотворений, использование геральдической символики, трагичность мироощущения, воспевание мужественности, воинского подвига, космизм, мечтательность, белогвардейская тематика, мудрость, зрелось чувств и суждений лирического героя.
Вот, что написано во Всемирной интернет-энциклопедии «Википедия» о Символоромантизме: «"Правое" ответвление символизма, унаследовавшее и творчески переработавшее некоторые символистские и романтические черты. Символоромантизм возник в русской и русскоязычной литературе на рубеже XX-XXI веков. Характеризуется монархизмом, мистицизмом, аристократизмом, острой ностальгией по прошлому, мечтательностью, причудливым сочетанием меланхоличности и бунтарства, утончённостью. Священное отношение к благородству и красоте, повышенное внимание к духовной сущности человека и его нравственному выбору, обожествление высшей мистической сверхреальности безусловно роднит поэтов-символоромантистов с лирической традицией Михаила Лермонтова и Александра Блока. Возникновение символоромантизма, как литературного направления, связано с именем известного украинского поэта русского происхождения Павла Иванова-Остославского».
С этой дефиницией можно полностью согласиться.
Фактически, можно говорить о том, что на Украине сформировалась символоромантическая школа, центральной фигурой которой, является Павел Иванов-Остославский. Кроме него, можно назвать поэтами являющимися в большей или меньшей степени символоромантиками: Анатолия Осипова, Наталью Кислинскую, Александру Барболину, Игоря Иванова (Сноска № 3).
Сноска № 3. Хотя предметом нашего диссертационного сочинения и не является разбор стихов других авторов, мы всё же здесь приведём в качестве иллюстрации к вопросу о творчестве поэтов-символоромантиков лучшие их стихи. По этим стихотворениям можно определить близость конкретных литераторов к данному творческому методу (см. в приложении).
Хотя поэзия Павла Иванова-Остославского в период своего расцвета является типично символистской с некоторыми элементами романтизма, которые в сочетании с символизмом приобрели в данном случае некоторые оригинальные качества, в ней (в поэзии) также можно обнаружить элементы акмеизма.
«И встретить ближайшее утро
Уже не пришлось никому… »
«Ушла из мерозданья
Неведомо куда… »
«Выстрелы, крики, кровь, штыки…
Звёзды безлики и близки… »
Это строки из различных стихотворений автора. Данный приём, заключающийся в намёке, недосказанности, называется «психологическо-сопосредованное изображение». Данный приём считается чисто акмеистическим.